200 миллионов лет назад Евразия откололась от Лавразии и потащила дымящую вулканами Шотландию с экватора к её сегодняшнему месту жительства. По пути отваливались крупные куски: Гренландия, Ирландия, Шпицберген… Шотландия тоже хотела, но не успела, и от попытки к бегству остался глубокий разлом. Он наискось разрезает Шотландский Хайленд рядом длинных и узких озёр.
14 тысяч лет назад, когда ушёл ледник, появились люди. Сначала тут жил неизвестно кто, потом пикты, знакомые нам по «Вересковому мёду» Р. Стивенсона, а три тысячи лет назад пришли кельты (гэлы), назвавшие это место Глен Мор (большая долина). Веками на них наседали то римляне, то англы и саксы, то даны и викинги, а в свободное время гэльские кланы резали друга друга сами. Когда Шотландия и Англия объединились, непрерывное смертоубийство в основном прекратилось, но к концу 18 века возникла новая проблема: шотландским рыбакам, специализировавшимся на атлантической селедке, приходилось ловить ее то к западу от острова, то к востоку, часто проходя по опасному для их суденышек пути вокруг северной оконечности Шотландии. Так появилась идея канала через Глен Мор, для которого природа уже сделала основную работу.
В 1774 году Джеймс Ватт рассчитал, что для канала понадобится 32 шлюза, но проект отложили из опасений, что парусные суда не пройдут по озёрам, прикрытым горами от ветров. К мысли о канале вернулись в начале 19 века, когда регион захирел из-за огораживаний — массовых выселений арендаторов для очистки территорий под овцеводство. Возникла идея общественных работ, которые бы заняли бывших арендаторов и создали базу для развития региона. Заодно канал обезопасил бы английские суда от французских каперов, расплодившихся в эпоху Наполеоновских войн.
В 1822 году, преодолев массу трудностей, канал, названный Каледонским, наконец открыли. Давно исчезли французские каперы, зато появились суда на паровой тяге, для которых канал уже был маловат, но которые легко преодолевали путь вокруг Шотландии. К концу 19 века бурное развитие железных дорог добило канал, и он прозябал до 1960-х, пока человечество не додумалось до массового туризма. По каналу стали курсировать прогулочные суда, а вдоль него проложили туристический маршрут The Great Glen Way, который неспешно проходят дней за 5−7, перемещаясь между прибрежными деревеньками и любуясь окрестностями.
А в 2013 году шотландские бегуны Mike Adams и Bill Heirs решили, что этот путь можно преодолеть и одним махом. Так появился трейл The Great Glen Ultra. В последние годы маршрут усложнили, проведя по вершинам холмов и доведя дистанцию до 116 км, а набор высоты – до 2240 м.

Команда BAM-Racing (BAM — Bill and Mike) проводит в горной Шотландии еще 4 трейла, от 33-мильного Glen Ogle до суточного Glenmore 24.
Участие в трейле я совместил с недельной поездкой с семьёй по Шотландскому Хайленду. Начали с Эдинбурга, с его навечно закопчённым историческим центром. Сбегал тамошний паркран, давно хотелось посмотреть, как это делается на родине движения. Выбрал забег в парке Figgate. Число участников для Англии скромное — около 300. Поскольку было 3 круга, на последнем пришлось обгонять много народу — потренировался в обгоне справа, это пригодится в предстоящей автомобильной поездке по стране. Впрочем, сначала я отнёсся к проблеме левостороннего движения излишне серьёзно и, сев впервые за правый руль, почему-то решил нажимать на тормоз автомата левой ногой — наоборот, так наоборот. Потом дело пошло лучше, на третий день стал реже наезжать на левый бордюр, выползать на встречку при поворотах и почти научился подходить к машине с правой стороны. На пятый день наступило просветление, я перестал то и дело проверять в зеркала своё положение на полосе и начал просто ехать (ну, почти просто).
В понедельник сходили на гору Бен Невис (вернее гору Невис, поскольку «бен» по-гэльски и есть гора). Понимал, что лезть на гору даже в режиме лайт за 5 дней до трейла — так себе идея, но очень уж хотелось. 17 км туда и обратно неспешно прошли за 7 часов. Поднимались по щебёнистой тропе, на многих участках вырублены каменные ступени, пересекли несколько бродов. От восхождения отвлекали открыточные виды на холмы и луга всех оттенков зелёного…

а также огромные чёрные слизни, которых приходилось спасать от потоптания многочисленными восходителями.

Бен-Невис — бывший вулкан, взорвавшийся 350 миллионов лет назад, самая высокая гора Великобритании, и в ясную погоду с вершины на отметке 1344 м открывается роскошный вид на сотню километров. Но шансов на этот вид почти не было, вершина скрыта в облаках в среднем 355 дней в году. Виды кончились примерно на 900 м, а дальше начались облака, снежники и сильный ветер с дождем. До вершины идём, ориентируясь по каменным пирамидкам, выплывающим из тумана. По пути вниз я остроумно решил срезать серпантин и спустился метров на 300 напрямую, распугав десяток сонных овец (типа потренироваться в горном спуске). Итог — намертво забитые и болезненные икры за 5 дней до забега. Всё же к пятнице удалось их кое-как размять путем распаривания под горячим душем и умащивания Вольтареном. А может, они и сами собою прошли, в таких случаях никогда не узнаешь наверное.
Пару дней покатались по острову Скай: обрывающиеся в Атлантический океан скалы, хохочущие над жизнью чайки, мириады овец, лохматые коричневые коровы на изумрудных лугах и выбегающие на дорогу косули и олени. Рассчитывали поглядеть на морских котиков, но увидели только мертвого детёныша, оставленного приливом.

К пятнице добрались до Инвернесса, финишного пункта трейла на северо-восточном конце Каледонского канала. Отсюда автобус повезёт участников на старт. Инвернесс — столица Шотландского Хайленда, а название города означает «устье Несс». В долину с обеих сторон стекает множество речек и ручьев, поэтому «инвер» — частый элемент здешних топонимов (аналог наших Усть-Илимсков и Усть-Ижор). А Несс — река, вытекающая из озера Лох-Несс и впадающая в Северное море рядом с городом. Название озера, соответственно, означает «озеро [реки] Несс». В городе есть вокзал и даже аэропорт, и большинство участников прибывает именно сюда.
Днём удалось часок подремать. В шесть ужин, в 21:30 около сотни участников размещается в двух автобусах, едем вдоль озёр, над которыми скоро побежим. Через полтора часа добираемся до деревушки Корпах возле Форт-Уильяма на юго-западной оконечности канала. Прохладно, автобусный термометр показывает 10 градусов. Накануне долго медитировал над прогнозом, маршрут линейный, погода на разных участках может существенно различаться. Получалось от 7 до 15 градусов с малой вероятностью дождя, поэтому остановился на шортах, лонгсливе и футболке поверх, с собой мембрана на случай дождя. Старт в час ночи, рассвет в 4:30, так что фонарик взял небольшой, с расчетом тащить до конца. Заброской решил не пользоваться, питание на весь путь весит не много. Многие собирались бежать в асфальтовых кроссовках, но это все-таки трейл, поэтому надел спид-кроссы и думаю, что не прогадал. Жёстко, конечно, и ноги немного сбил, но я плохо представляю, как люди лезли, а особенно слезали, в мягких асфальтовых кроссовках по крутым сыпучим тропам.
Выгружаемся у Kilmallie community hall — что-то вроде сельского клуба прихода Kilmallie, куда входят три деревни, включая Corpach. Услугами клуба могут пользоваться все желающие за умеренную плату, за счёт которой он и существует. Внутри два помещения: одно побольше, со сценой, украшенной андреевскими флагами (святой Андрей — покровитель Шотландии), по стенам — клетчатые квадратики шотландских кланов; другое помещение поменьше, со стульями вдоль стен и плакатами по истории Шотландии, к нему примыкает кухня, есть туалет. Накануне я спрашивал в Фейсбуке, будет ли на старте вода для заливки. Ответили — будет. И верно, воды хоть залейся, полный кран на кухне. Ну налил, в Англии водопроводная вода на вкус не очень, но в Шотландии с этим получше, а во время бега вкус и вовсе второстепенен.

В коридоре по стенам фотографии команд шинти, начиная с 1915 года. Шинти — игра с клюшкой и мячом на траве, сейчас в нее играют только в Шотландии. В 19 веке хайлендеры привезли ее в Канаду, где она превратилась в то, что сейчас называется хоккеем. Решив сфотографировать эту доску, обнаруживаю, что телефона-то и нет. Бросаюсь к автобусу — еще не ушел. С холодком в животе подхожу к своему месту и шарю на полке, где лежал жилет. Телефон там. Водитель ржет.
Некоторые условия трейла для меня необычны, например в соответствии со Scottish Athletics Race Rules запрещены палки. Я их и так не использую, но запрет по умолчанию встречаю впервые (если палки на каком-то трейле разрешены, это оговаривается особо). Зато заброску можно делать на любом из шести ПП.

На полу 7 кучек: шесть для забросок и седьмая для вещей на финиш.
Требования к обязательному снаряжению минимальны: спасодеяло размером «не с почтовую открытку», фонарик и номер оргов в телефоне. Впрочем, ничего из этого не проверяют, а номер выдают просто по фамилии, несмотря на строгое условие: no ID — no bib! Стартовый номер необычно большого размера, удобно прикрепить к футболке не удаётся, и поступаю, как большинство: складываю так, что видны только цифры номера, и в таком виде прикалываю к футболке (благо номер без чипа). Обязательно требуется только расписка, в которой отмечаешь, чем страдаешь, а чем нет (чтобы потом удобнее тебя откачивать). Никаких медсправок. Никакой развлекухи — ни ЭКСПО, ни обклеивания цветным скотчем, ни валькирий на лошадях, ни хотя бы какого-нибудь пробника или скидки на спортзал, стартовый пакет — только номер и булавки. Зато есть финишный, о чём ниже. Стаканчик для питья нужен свой. В общем, бег и ничего кроме бега. Говорят, трейлы всё больше тяготеют к entertainment, это мировой тренд и наше будущее. В таком случае, The Glen Great Ultra — редкий оазис олдскульного трейла. А может, не такой уж редкий, моего опыта пока не хватает, чтобы оценить.
Собираемся в большом зале на брифинг. Ничего нового не узнаём: всё время бежите вдоль воды, сначала она слева, потом справа. Если наоборот, значит что-то пошло не так и вы бежите назад.

Брифинг ведут Bill Heirs и Mike Adams. Слева сидит врач.
Разметки в привычном понимании нет, трейл в основном проходит по маршруту пешеходного Great Glen Way, размеченного голубыми деревянными столбиками со стрелками. Только на отклонениях от пешеходного маршрута и в населённых пунктах добавляются картонные стрелки и оранжевая разметка на асфальте, грунте и даже на траве. Краска для временной дорожной разметки. Смывается после нескольких дождей и одобрена экологами.

Маршалы только для безопасности участников на оживлённых автодорогах, а на поворотах и развилках их нет. Почему-то организаторам не приходит в голову простая мысль, что стрелки могут посшибать, а разметку стереть или перерисовать задом наперед — край непуганных трейлраннеров… Ну ничего, будет и на нашей улице праздник, и под нашими окнами проволокут последнего российского осквернителя разметки (в спортзал на перевоспитание).
Время к часу, выходим на улицу, нас ведут куда-то в темноту, и мы оказываемся на берегу канала. Вдалеке огоньки Форт-Уильяма, дует холодный ветер, зябко, хочется уже побежать и согреться. Некоторые в одних футболках, но народ в Шотландии вообще хладостойкий, нас всю поездку удивляли люди, от мала до велика гуляющие в майках и шортах, когда нам и в куртках бывало не вполне уютно.

Нестройный счёт от десяти до нуля, Билл машет рукой в непроглядную тьму, показывая, куда бежать, и толпа стартует. Старт общий, отсечки на КП по чипам на руке. Чип представляет собой палочку длиной сантиметров 7 и крепится одним концом к ленточке на запястье. Второй конец, естественно, болтается в районе ладони. Неудобно. Кое-как пристраиваю под рукав лонгслива, а бежал бы в одной футболке, чип так и телепался бы всю дорогу.

Бежим по утоптанной гравийке вдоль канала. Сперва бегу быстро, чтобы согреться, затем — потому что бежится. Темп 5.10−5.30, многовато, но решаю сделать запас до основных подъёмов на второй половине пути, потому что как ни беги, а часов через семь всё равно легко не будет. Толпа растягивается, впереди вижу только двух-трёх, рядом столько же, сзади в пределах слышимости никого. Вроде бегу в первой двадцатке, собираюсь держаться этого места, сколько получится. Вокруг никакого жилья, никаких огоньков, тьма, лишь фонарики отражаются в воде канала, если из любопытства вертеть головой.
Через 12 км приходится сбавить, перебегаем на другую сторону канала, на мосту дед-волонтёр с собакой следят, чтобы все перебежали как надо. Начинаются узкие лесные тропки, лёгкие холмы вдоль озера Лох-Лохи. Словом «лох» шотландцы называют не только озёра, но и, например, морские заливы. Но Лох-Лохи — не «озеро-озеро», как можно было бы подумать, а озеро, через которое протекает река Лохи (чьё название, впрочем, всё равно связано с понятием водоёма). Она течёт вдоль канала, но при строительстве оказалось легче прорыть новый судоходный путь, чем углублять реку. Поэтому вблизи озера бежим меж двух водных потоков, что несколько противоречит ранее полученной инструкции. Но все бегут, и я бегу, многие тут не первый раз, так что на них можно положиться. Трек закачан в часы и в телефон, но заряд часов берегу, а вот с телефоном пришлось в дальнейшем не раз сверяться.
Пробегаем мимо рыбаков с палаткой, они не спят, а радостно подсказывают с испанским акцентом и так вполне ясную в этом месте дорогу. Сколько до ПП, толком никто не знает, говорят, что обычно они каждые 10−12 миль. Точного местоположения заранее не сообщали, но всем это, похоже, пофигу. Наконец через 19 км первый ПП. Останавливаюсь, только чтобы отметить чип, надо вставить кончик в дырочку приемника в руках у маршала, приемник бипает и мигает красным. Также ведётся ручная запись.

Основное значение dobber — доносчик, но здесь он использован в хорошем смысле. Его надо сунуть в красную штучку на столе, чтобы оставить добрую память у оргов о своём прохождении КП.
Чем кормят, заметить не успеваю, темно. На втором ПП присматриваюсь получше, но столов с едой не замечаю и покидаю его в некотором недоумении. Положим, еда мне не особо и нужна, своей хватит, но я не заметил и водопоя. А что если тут и воды не полагается? И это вообще никакие не ПП, а только КП, контрольные пункты? И вот почему так много забросок — каждый сам себе запасает питье и питание. Всё же на третьем пункте замечаю большую канистру с краником, понимаю, что вода таки есть, и на радостях убегаю, не заправившись. Опомнился метров через 300, возвращаться не хочется, в бутылочках что-то булькает, решаю дотянуть до следующего — не жарко, жажда не критичная. Но на этом участке пришлось поэкономить, делая по глотку на километр. В дальнейшем заправлялся на каждом пункте под завязку. Воду надо наливать на самому, из краника она льется довольно медленно, а если впереди наливает другой, то совсем грустно.

К ПП подбегаю с бутылочками наготове, чтобы не терять времени. Кстати, платных фото нет, только бесплатные от волонтёров с ПП.
А с четвертого ПП начала появляться даже еда: сначала печенье маленькой кучкой, буквально штук 10−15 на столе. Видимо, чтоб не хапали горстями. На следующем добавились гели, тоже несколько штук россыпью. А на последнем был даже виноград! Правда, не было печенья. Из всего этого богатства я позарился только на виноград, чтобы перебить осточертевший вкус гелей и сникерсов. И еще на каком-то пункте была кола, выдул два стаканчика с огромным удовольствием. Только на следующий день, внимательно перечитав правила, понял, что такое «unsupported race»: я-то думал, что это про поддержку бегунов со стороны, а значило оно, что бегуны сами обеспечивают себя питанием, а всякое печенье и виноград — просто приятные подарки от организаторов.
Но это я сильно забежал вперед, а пока ещё только третий десяток километров и едва начинает светлеть.

Из тьмы выступают бесконечные пастбища со спящими овцами, похожими на выброшенные пыльные мешки с овчиной. За неделю мы привыкли к медленному непрерывному шевелению этих белых пятен на фоне зеленой травы, и неподвижные овцы навевают странную тревогу. Но уже через полчаса овцы потихоньку просыпаются, сперва осоловело стоят, глядя то ли на нас, то ли сквозь нас, и принимаются за свою дневную работу — щипать травку. Как спят мохнатые коровы, увидеть не удалось, застал уже пасущихся.
Перед забегом в Фейсбуке активно обсуждали средства спасения от кусачей мошки (midges), особенно активной в ночном лесу. Мы с этой мошкой повстречались на Скае, она нас как-то не впечатлила, и я решил ничем не мазаться. На бегу даже наши среднерусские слепни и оводы не очень-то успевают присасываться, а как мелкой мошке успеть? Так и вышло: я их вообще не заметил, а вот маршалы все как один стояли в накомарниках (намошниках?). В таких же нам встречались и местные жители.

Тропа вьётся по холмам, подъёмы сменяются неприятно крутыми щебёнистыми спусками, и на одном я падаю. Отделываюсь довольно легко — ушиб, ссадины и порванный рукав. Сразу бегу дальше, зная, что боль быстро заглушится бегом. Через некоторое время ещё раз пытаюсь упасть, но удаётся растянуть процесс шагов на десять и в итоге удержаться на ногах и ничего не потянуть. В дальнейшем только спотыкался. Первоначальная свежесть в ногах куда-то подевалась, уже приходится ощутимо работать, а мысль об остающихся 80 км немного напрягает. Но это нормально, и антидот мне известен: эту мысль надо гнать, а думать только о следующем ПП, спокойно ожидая, пока цифры километража на часах не станут начинаться с шести или семи. А там уж само пойдет.
Небо в тучах, лишь изредка сквозь небольшой просвет проливаются неожиданно яркие лучи солнца, называемые в народе god rays, а по-научному crepuscular rays, сумеречные лучи.

36-й км, обегаем деревню Инвергарри (Усть-Гарри), здесь Лох-Лохи переходит в маленькое озеро Лох-Ойх длиной 6 км, это самое высокое место Глен Мор, досюда шлюзы поднимают суда, а дальше начинают спускать. Мы снова оказываемся меж двух водных потоков, ведущих к Лох-Несс — рекой Ойх и каналом. Дальше 8 км вдоль канала, бетон и плотно убитая мелкая щебенка, скучновато, зато можно ускориться. Однообразие скрашивают уютные, почти игрушечные домики у шлюзов.

Пробегаю мимо лавочки с ночующим туристом: с головой завернулся в спальник, рядом рюкзак под зонтиком. Как обычно, на ПП всякий раз забываю выкинуть мусор из карманов, они уже неприятно оттопыриваются, а урн тут нет. Наконец возле очередного шлюза вижу мусорку для собачьих отходов и оставляю в ней накопившиеся фантики.

51-й км, Форт-Огастус, отсюда начинается озеро Лох-Несс, самое длинное и глубокое в долине (до 230 м). В округе несколько местечек с элементом «форт» в названии — память о восстании якобитов в середине 18 века. Сторонники реставрации Стюартов осаждали в фортах армию правящей ганноверской династии (у якобитов не выгорело).
Тропа начинает забираться вверх, скалистые траверсы чередуются с сыпучим серпантином, за каждым поворотом которого озёрная долина открывается в новом ракурсе. Часто перехожу на шаг, в такие подъёмы я бегать не умею, а в некоторые и пешком тяжеловато. Местами стекающие со склона ручьи переливаются через тропу, образуя широкие лужи, но на броды они не тянут. Снова на тропе чёрные слизни, но давленных не видно, спасать некогда, старательно переступаю. Надеюсь, и от тех, кто бежал за мной, ни один слизень не пострадал.

Пробегаем мимо туристов, заночевавших прямо на вершине холма. Интересно, что они думают о топоте сотен ног рядом с их головами.
Проверив в очередной раз трек, вижу, что сильно отклонился вверх, хотя разметка вроде бы была вполне четкая. За мной на некотором отдалении давно уже бежит парень. Дожидаюсь его и спрашиваю, что он по этому поводу думает. Говорит, что бежим правильно и добавляет: «За мной еще человек пять!». Аргумент, на мой вкус, так себе: если мы сбили с пути истинного 5 человек, кому от этого легче? Правда, верхний трек идет параллельно нижнему и сливается с ним километров через 15, но как-то неуютно. Может быть, для скачивания выложили старый трек, по которому бегали 2 года назад? Странно, конечно, но другого объяснения нет (так потом и оказалось).
64-й км, деревушка Инвермористон (устье реки Мористон). Здесь мы накануне ночевали и немного прогулялись по моей будущей трассе. Так странно пробегать по участку незнакомой трассы, уже зная, что будет за этим поворотом, а что — за тем.

В Хайленде первыми идут надписи на гэльском. За рулём в них лучше не вчитываться — пока доберёшься до конца, как раз куда-нибудь въедешь. Этим Шотландия напоминает мне Венгрию.
Название реки от гэльского Mhoireastain — водопады, и они тут действительно есть, хоть и небольшие, скорее пороги. Правда, 200 лет назад тут мог несколько поменяться ландшафт при строительстве канала.

Здешний лес производит странное впечатление: в нём мирно уживаются черника, можжевельник и рододендроны, пихты и лиственницы в четыре обхвата (измерено точно). Много берёз, они потемнее наших.

В Инвермористоне четвёртый ПП, заправляюсь водой, до финиша около 50 км. Психологически бежится уже легче, потому что на часах большие цифры и осталось меньше половины. Снова лезем вверх, начинается самый значительный набор трассы — около 500 м за 7 км. Сам набор после
Dagestan Wild Trail не смущает, куда хуже спуски, на которых сбиваются ноги и где меня догоняют многие из тех, кого обошел на подъёмах. Не знаю, как им удаётся спускаться быстро и равномерно. У меня получается только всё больше разгоняться, а потом тормозить в пол, что явно не лучший способ спуска.
Наверху, на открытых вершинах холмов, дует холодный ветер, но на бегу он не мешает. Еще недавно вершины были покрыты хвойными деревьями, но от них остались только побелевшие на солнце пеньки. Деревья на огромных площадях сгубил какой-то вредитель, то ли короед-типограф, то ли еще какая-то дрянь. Иногда попадаются прекрасные мягкие тропинки, толсто усыпанные иголками поверх камней. Бежать по ним замечательно, но вокруг больные или мёртвые деревья, с которых и осыпалась хвоя. А ведь это часть знаменитого Каледонского леса, реликта растительности конца последнего оледенения. Во многих местах лес сажают заново и даже специально вырубают чуждые породы, чтобы насадить исконно-местные и обеспечить большее разнообразие. Предыдущие посадки в начале 20 века делались исключительно в хозяйственных интересах, то есть сажали одну, быстро вырастающую породу, причем не свойственную этой местности.

На вершине холма видный издалека viewcatcher — ориентировочный знак из отходов лесоповала.
Много времени забирают калитки, не дающие овцам проникать с одной огороженной территории на другую или вовсе выбираться на свободу. Кажется, я познакомился со всеми мыслимыми конструкциями ворот, калиток, запоров и защёлок. Удобнее всего калитка в огороженном полукруге: надо толкнуть её вперёд, пройти внутрь, провернуть назад и выйти с другой стороны. Глупая овца не додумается, человек сообразит, а сушеный трейлраннер и вовсе пролезет при промежуточном положении калитки, когда остаётся лишь узкая щелка. Но есть и такие, где надо дёргать за ручку или подлезать рукой с другой стороны, чтобы снять защёлку, а защёлка бывает на собачке, притом защёлка может малость заржаветь, а калитка — просесть, и уже знакомая конструкция не срабатывает, пока не сообразишь дёрнуть за то же самое, но посильнее. И потом ещё калитку надо за собой закрыть. И вот пока возишься с очередным запором, сзади подбегает соперник и спокойно пользуется плодами твоего умственного и физического труда. Ну, а куда деваться, вдругорядь и тебе повезёт подбежать вторым. А ещё на дорогах часто попадаются поперечные решетки, по которым овцам пройти невозможно, а бегунам — просто трудно, снова торможение.
Огромная поддержка от прохожих. С англичанином вообще трудно встретиться взглядом без того, чтоб он сказал тебе что-нибудь приветственное. Тут же и вовсе каждый встречный-поперечный кричит Well done! You’re cool! Fantastic! и прочее в том же духе. В лесу, довольно далеко от жилья, сидит на складном стульчике девушка с грудным младенцем на руках и огромным псом на поводке и радостно приветствует всех пробегающих: специально пришла издалека ради такого развлечения.
Волонтёры и волонтёрки прекрасны, как всегда.

На одном ПП зарезервировано место для принцессы.

Принцессой каждый может назначить себя сам.

88-й километр, деревня Друмнадрохит (Druim na Drochead — хребет моста, что бы это ни значило…), начинается последний значительный подъём. Сбитые пятки уже дают о себе знать, особенно на спусках. Погода начинает быстро меняться: то тучи рассеиваются и начинает печь совершенно не нужное мне сегодня солнце, то припускает моросящий дождик, так что начинаю подумывать о мембране, то снова сухо и пасмурно. Вдоль тропы попадаются роскошные подосиновики, иногда и белые. Сердце кровью обливается мимо них пробегать — стоят мерзавцы и совсем не боятся. Начинают встречаться группы пеших туристов, с палками — им-то никто не запретит. От них тоже улыбки и поддержка. Умудряется натужно улыбнуться даже байкер, из последних сил вкручивающий в гору.
Последний ПП на 96-м километре с обнадеживающей надписью:

(Считыватель чипов крупным планом).
Надпись не обманывает, ещё попадаются небольшие тягуны, но в целом начинаем спускаться к озеру, сверкающему далеко внизу. Пока я почти не переходил на шаг, только на подъёмах, теперь же стараюсь бежать и в тягуны, а по ровному и вниз прибавляю, на 20 км меня точно хватит. Начинаю понимать, что прежняя моя система ходьбы по 100 м на километр (на фоне накопившейся усталости) — во многом самообман. Если я могу бежать 900 м, почему не бежать 1000, 2000 или непрерывно? Не закисляюсь, дыхание не сбито, ничего не болит (мозоли не в счёт), что же мешает? Только голова. Но если с головой дружить, то можно договориться.
Обхожу несколько человек. Никто не филонит, не переходит на шаг, все отрабатывают своё, просто сейчас я бегу немного быстрей. Но и меня обходят двое. Потом посмотрел протокол: всю дорогу отставали на 15−20 минут, а на последнем отрезке обошли на 2−3 минуты. То ли слишком осторожничали, то ли отлично разложились. Обгоняемые провожают меня возгласами: Well done! You are running well! Я так (ещё?) не умею, вслед обгоняющему смотрю с ̶н̶е̶н̶а̶в̶и̶с̶т̶ь̶ю̶ уважением, но хвалить язык пока не поднимается. Надо практиковаться…
На 110-м км помирают часы. В пути один раз подзаряжал от внешнего акка, но после 50% зарядка вдруг остановилась, не знаю, в чём было дело. Надеялся, что всё-таки хватит до конца, но вот не сдюжили. Впрочем, часы уже не особо и нужны, всё равно я точно не знаю длину дистанции, то ли 114, то ли 116, в разных источниках было по-разному. Но с горы уже виден город и порт, общее направление понятно, а на крайний случай есть телефон с треком. Тропинка по-прежнему каменистая, но в лесу по краям появляется узкая полоска мягкого мха, бежать по ней одно удовольствие. Впереди уже давно двое бегунов, никак не могу их догнать, хотя временами они переходят на шаг. Всё же понемногу приближаюсь, и один, увидев меня, мощно уходит вперёд, второго обхожу. При спуске с очередной горки вдруг встречаю его подбегающим с другой стороны — срезал нечаянно небольшой кусок, надо было в очередную калитку, а он пробежал мимо по щебёнке. Бежим вместе, в узких местах вежливо пропускает вперед, неудобно ему обгонять, раз срезал, но потом я снова отрываюсь.

Вот и город, несколько поворотов, оранжевая стрелка прямо, бегу по ней. Неожиданно замечаю на отходящей вправо улочке бегуна, растирающего сведённую ногу. Удивлённо спрашиваю: «Разве нам туда?». Ведь никаких стрелок на эту улицу нет. Говорит да, туда, я ему верю, бегу по улочке, одновременно доставая телефон, напяливая очки, без которых не вижу карту, и убеждаюсь, что всё верно, это путь к каналу. Именно здесь сбился с пути лидер, всю дорогу вёзший второму 10 минут. Он побежал прямо, дав лишку в несколько км и в итоге отстал от победителя на 8 минут. Не знаю, как это вышло с разметкой, то ли решили, что и так понятно, как бежать к каналу, ведущему на финиш, то ли ещё что…
Наконец выбегаю на канал, надпись на асфальте: «Just half a mile to go. Honestly!!» Подбегаю к разводному мостику, нас предупреждали, что если мост разведён, надо просто ждать: обегать далеко, а вода в канале холодная. Было бы обидно стоять перед мостом и любоваться на проплывающие кораблики. Но ура, мост в работе, два волонтёра присматривают за бегунами, потому что оживлённую проезжую часть приходится пересечь без перехода. Пара пешеходных тоннелей, и вот стадион, по которому надо сделать финишный круг.

Этот круг я много раз представлял себе в последние полгода, никогда ещё не финишировал на стадионе и никогда, кажется, не бегал по такой прекрасной беговой дорожке. Она чуть ли не лоснится от свежести. Стадион пуст, только волонтёры на финише, но их крики и аплодисменты слышны весь путь по стадиону.
Бегу что есть сил. Финиш.

В последний раз считывают чип и срезают его с руки. Тут же вручают распечатку со всеми отсечками и текущим местом в абсолюте и в категории. Позже данные подкорректировали, отняв по 4 минуты, т.к. система вела отсчёт с часа ночи, а старт немного задержали.

Никаких медалей, только финишный пакет с футболкой, мягким стаканчиком и бутылкой воды. Футболка без рекламы, лишь эмблемы забегов BAM-Racing сзади понизу. Спрашивают, собираюсь ли завтра на награждение, там мне вручат кое-что ещё. Конечно, собираюсь, никогда не бывал на награждении. Дожидаюсь нескольких финишёров, чтобы тоже поддержать их аплодисментами на финишном круге и пожать руки — всё-таки весь день провели рядом на трассе. На травке под одеялом девушка под надзором врача — единственная работа ему на сегодня. Прибежала полчаса назад и никак не может оклематься (но всё обошлось).
На следующий день подъезжаем к стадиону и пытаемся понять, куда идти. Долго гадать не приходится: явные сотрудники Ministry of Silly Walks движутся в одном направлении — к спорткомплексу. В спортзале установлены скамейки, впереди столы с большими серебристыми тарелками разного размера для призёров и подарками для остальных. Подарок — бокал с лейблом гонки и мерзавчик виски Glenmorangie, которое производится в одноимённом городке неподалеку. Спорт спортом, а Шотландия остаётся Шотландией.

Собралась где-то половина участников, остальные уже разъехались. Сперва награждают волонтёров (всё тем же виски), потом призёров. Они выстраиваются для фотографирования, и первый проталкивает в центр второго, того, кто и был бы первым по справедливости, если бы не сбился в конце. Дальше вызывают по порядку мест, доходит очередь и до меня.

Билл вызывает по списку, Майк присматривает за виски, а сын Билла вручает подарок. В заключение общая фотографирование, на которое я не успеваю, занятый разговором с Биллом об особенностях разметки.

Бросается в глаза средний возраст участников. Так и есть, 70% старше сорока. То ли молодежь занимается чем-то другим, то ли немолодежь лучше сохраняется…

Мое итоговое время 14:02:35 (у победителя 11:32:45). В абсолюте пятнадцатый из 84, в M50 первый из 21. На первой отсечке был двадцатым, так что отыграл 5 мест. Средний темп 7:16, забавно, что он в точности совпал с темпом на июньской сотке в Никола-Ленивце, хотя там было плоско (но жарко). По питанию: съел 7 гелей и 7 сникерсов и зерновых батончиков, выпил 3 литра жидкости (вода, изотник из таблеток SIS, кола).
Очень интересный опыт полуавтономного трейла, трасса без жести, почти вся беговая, многовато твердого покрытия, но великолепные виды. Отличная организация, чёткий хронометраж. Ничего лишнего, только бег, только трейл.